Когда мой сын кричал до синевы, отстаивая свое мнение, я говорила себе, что такая целеустремленность наверняка поможет ему пробиться в жизни.
Когда мой сын добавлял клубничный джем в салат с редиской (а потом отказывался есть) — я говорила, что выдающиеся кулинары должны иметь смелость пробовать новые сочетания вкусов. И, скрипя сердцем, выбрасывала результат эксперимента.
Когда ребенок после сада бегал по стенам и потолку, я говорила себе, что я его тихая гавань, где он может выразить все свои эмоции и быть принятым.
Когда сын болел и спал только на моем животе, я радовалась, что могу уснуть в этой позе, иначе совсем не поспать было бы.
После пребывания в инфекционке я бурно радовалась нормальному содержимому детского горшка.
Когда мой сын тщательно изучал ландшафт дна ноябрьской лужие, я просто радовалась тишине, невзирая на урчащий желудок, бастующий мочевой, покрасневший нос и замерзшие ноги.
Когда мой сын носился по квартире стадом взбесившихся слонов и устраивал в ванне представление дельфинария, я радовалась, что мы живем на первом этаже, и я могу не стыдиться смотреть в глаза соседям снизу.
Сегодня я радовалась тому, что мой сын съел хорошую порцию овощного салата с растительным маслом, давненько он не баловал меня таким счастьем…
Я всегда ищу повод порадоваться, иначе совсем не вывозится. Это странный парадокс — радоваться тому, что у обычных людей вызывает совершенно иные чувства. Поиски жемчужного зерна там, где его зачастую может и вовсе не быть… Наверное, это моя защита, я этим спасаюсь, особенно когда нет сил на то, чтобы «просто» запрещать, не пущать, строжить и грозить. Я неосознанно выбираю поиск повода порадоваться чему-то.
